Что на самом деле происходит в больницах, и почему врачам запретили говорить правду

Эпидемия Covid-19 в Украине набирает обороты. За последние сутки в стране зафиксировано 270 новых случаев болезни. А в целом по состоянию на утро 14 апреля диагноз подтвержден у 3372 человек. Каждый пятый из них — это медработник. Врачи, особенно в регионах, вынуждены работать, не имея элементарных средств защиты. Но чтобы не портить картину, руководство больниц рапортует о полной боевой готовности. А медикам угрожают увольнением за разглашение правдивой информации. Что реально происходит — в расследовании «Вести. Люди».

Предел системы

По данным Кабмина, в среднем украинские больницы обеспечены средствами индивидуальной защиты лишь на 57%, медицинским оборудованием — на 69%, а персоналом — на 76%. Что касается оборудования, то в первую очередь имеются в виду аппараты ИВЛ, которые жизненно необходимы для больных с осложнениями. По официальным данным, в украинских больницах к таким аппаратам уже подключены более 50 человек. Всего же, по данным властей, на 10 апреля в Украине насчитывалось 2044 исправных аппарата. Хуже всего ситуация в Черкасской и Закарпатской областях, а больше всего ИВЛ на данный момент есть в Киеве (см. инфографику).

Врачам запретили говорить правду. Что на самом деле происходит в больницах - фото 1

Впрочем, если эпидемия в Украине пойдет по общемировому сценарию, то отечественные больницы уже вскоре столкнутся с огромной нагрузкой. «Наш предел, на который мы рассчитываем и которого придерживаемся, — это не более 3,5 тыс. одновременного нахождения больных в отделениях интенсивной терапии. Это позволит нам пройти и коронавирусную болезнь, и в то же время лечить людей от инфарктов, инсультов и других ургентных состояний», — признался в эфире программы «Свобода слова» главный санитарный врач и заместитель министра здравоохранения Виктор Ляшко.

Уже сейчас больницы сообщают о дефиците перчаток — их нужно 83,34 млн шт. Не хватает полмиллиона одноразовых масок, почти столько же — костюмов биозащиты. И это уже не говоря о высокотехнологичном оборудовании. Необходимо как минимум 488 аппаратов ИВЛ, 250 комплектов кислородной аппаратуры, 953 монитора пациента…

«Из пяти аппаратов три работают через раз»

Впрочем, это все оптимистический подсчет. «У нас полный треш. Мы не готовы ни к чему. Нет ни средств защиты, ни респираторов, ни подготовленного персонала. Нам выдают по одному комплекту защиты в день. Хотя, по правилам, его нужно менять раз в четыре часа. Люди боятся работать, а уйти в отпуск нельзя. Нам была донесена установка: или работай, или увольняйся», — рассказывает «Вести. Люди» врач-реаниматолог одной из столичных больниц.

В подобной ситуации находятся медицинские работники Харьковского роддома №2. «Мы — одна из больниц, которая должна принимать коронавирусных пациентов. Были выделены деньги на обеспечение, но нам приходится за свой счет покупать даже маски. Защитных костюмов не дали, нет абсолютно ничего: ни тестов, ни перчаток, ни медикаментов. Да, есть пять аппаратов ИВЛ, но из них три работают через раз. Нам предложили купить фильтр за свой счет, но за свою зарплату я не могу позволить себе этого сделать. Предупредили, что даже если выдадут защитные костюмы, то в одном мы будем работать сутки, а не так, как положено по протоколу, — три часа. Мы не знаем, куда нам идти и где просить помощи, чтобы нам выделили хоть что-то. В роддоме есть только три противочумных костюма со времен СССР. К нам приезжали разные проверки и комиссии, которые подтвердили готовность роддома к вспышке коронавируса. Но ведь они даже не видели наши условия, зашли к главврачу и все: мол, мы готовы», — рассказывает «Вести. Люди» врач.

В провинции ситуация еще сложнее. «На смену выдают по две одноразовых маски. После дезинфекции их отдают пациентам на следующий день. Также в ход идут просроченные препараты, повторно используются одноразовые шприцы», — сообщает о ситуации в одной из больниц Харьковской области Telegram-канал «КТайм».

Врачей запугали

Но самое показательное, что говорить правду о дефиците оборудования и неготовности больниц медикам запрещают. «Когда человек пишет пост в «Фейсбуке», то на следующий день его буквально распинают на уровне главврача и обвиняют в распространении паники среди населения. Все это приводит к нехватке кадров. Мы уже имеем десятки случаев, когда медики просто разворачиваются и уходят, несмотря на то что им в три раза подняли зарплату. Сейчас врачи получают 12–15 тыс. грн, санитарки — намного меньше. Да и то это касается лишь тех, кто работает непосредственно с зараженными, им внедрили почасовую оплату», — рассказывает «Вести. Люди» волонтер, основатель ГО «Украинская медицинская миссия», экс-главврач Института эпидемиологии и инфекционных болезней им. Л. В. Громашевского Дмитрий Вернигор.

Он сейчас организовывает благотворительную помощь врачам и медучреждениям. Но она часто не доходит до тех, кто сражается с вирусом на передовой. «Есть случаи, когда мы обеспечиваем больницу средствами защиты: респираторами, масками, дезинфицирующими средствами, костюмами — все это благополучно принимается на баланс, но в достаточном количестве медикам все равно не выдается. На смене обычно 7–10 врачей, не считая медсестер. По нормам, одноразовый костюм нужно менять каждые четыре часа. А у нас выдают один на день и уже рассказывают, что их можно стирать. Еще был случай — мы привезли в больницу респираторы, а медики нам через день перезвонили и рассказали, что все средства индивидуальной защиты разделили между администрацией и бухгалтерами», — говорит «Вести. Люди» Вернигор.

По его словам, сегодня темпы распространения болезни среди врачей катастрофические. А в официальной статистике – лишь подтвержденные диагнозы. «Есть случаи, которые просто не хотят регистрировать. Ведь когда медработник заболевает на рабочем месте — это относится к случаям производственного травматизма. А наши доблестные руководители и администраторы больниц не хотят их так оформлять. Это, кстати, связано и с выплатами, которые врачам в таком случае полагаются. Соответственно, врачей не отпускают на больничные. И им приходится самоизолироваться в условиях рабочего места и продолжать лечить пациентов, предварительно приняв жаропонижающие. Это все абсолютно реальные случаи, которые происходят в Киеве. Можете себе представить, что творится в регионах», — рассказывает Вернигор.

Экономия на тестах

Не менее показательная ситуация и с экспресс-тестами на Сovid-19, которых на 10 апреля на всю страну насчитывалось порядка 55,5 тыс. шт. К слову, в Германии в день проводится порядка 35 тыс. тестов. «В то время как по телевизору показывали, что в Украину прилетают самолеты с экспресс-тестами, в больницах их экономят самым откровенным образом. Я уже не говорю о том, что их качество оставляет желать лучшего. Я напомню: к нам завозились те же тесты, от которых отказались Грузия, Норвегия и Испания», — сетует Вернигор.

При этом, как подчеркнула известный кардиолог, профессор Екатерина Амосова, если говорить о тестировании, то единственный метод, который рекомендует Всемирная организация здравоохранения, — это ПЦР-диагностика, то есть с помощью мазка. «Так называемые быстрые тесты никто не использует для диагностики острого заболевания. Как это вошло в наш, украинский, стандарт — не понятно. Это не соответствует тому, что принято в мире», — говорит «Вести. Люди» Амосова.

«Слишком много вранья»

«Просто слишком много откровенного вранья, — делает вывод Вернигор. — Центральная власть пытается предпринимать меры, а на местах думают, что лучше переждать ситуацию, нежели попасть в скандал и на камеры ТВ. Это касается и лечения, и обеспечения, и подтверждение диагноза. Все говорят, что все хорошо, лишь бы их не трогали и не ругали».

По его словам, популизм и искажение данных превосходят все ожидания. «Например, если говорить об аппаратах ИВЛ, то в Киеве их условно насчитывается порядка 400. Это если учитывать все, что есть, в том числе требующие ремонта. Для обывателя это звучит обнадеживающе. Но на самом деле, конкретно под пациентов с Сovid-19 из-за особенностей течения болезни, из всего количества подходят только 30–40 штук», — продолжает Вернигор.

Причем подключение человека к аппарату ИВЛ вовсе не означает успех в лечении. «Аппарат ИВЛ может и угробить человека. В США уже признали, что подключение человека с Сovid-19 к обычным аппаратам часто приводит к летальному исходу. Для пациентов с коронавирусом нужны аппараты класса «эксперт», которые могут регулировать различные технические характеристики аппаратуры для вентиляции легких: вдох-выдох, состав газовой смеси, интенсивность и пр. Все это зависит от очень многих показателей, в том числе от возраста, веса и состояния. Плюс вентилировать легкие нужно по-разному: лежа на животе, на спине. Это очень сложные манипуляции. И таких аппаратов в Украине очень мало. Ведь средняя цена такой аппаратуры 1–1,5 млн грн», — рассказывает Вернигор.

Проблема закупок

На местах тем временем признают: проблема с обеспечением наблюдается по всей стране. Как рассказал «Вести. Люди» начальник департамента здравоохранения Киевской областной госадминистрации Максим Ионов, закупить оборудование часто не позволяют бюрократические процедуры. «Закупки — это единственная большая проблема общегосударственного масштаба. Найти нормального поставщика, который к тому же будет иметь лицензированное оборудование и лицензированные средства индивидуальной защиты, очень сложно. Я не знаю ни одной области, где бы эту проблему решили. Сейчас целое море разных подпольных производителей, которые и химические маски продают, и респираторы, и костюмы химзащиты. Но я, как Государственный департамент охраны здоровья, не могу их приобрести. Потому что на следующий день придут из правоохранительных органов и спросят: на каком основании я это сделал. Многие люди этого не понимают, и начинаются панические настроения: мол, кто-то умышленно задерживает. Это не так. Никто ничего умышленно не задерживает, просто нужно найти то, чем потом нормально можно будет пользоваться. Это касается и аппаратов ИВЛ. Нам ведь нужен не подпольный вентилятор, а нормальный сертифицированный продукт», — говорит нам Максим Ионов.

При этом, как решать проблему, пока не известно. «Нам было рекомендовано объединяться и вместе искать выходы. Но каких-то сдвигов пока нет», — сетует Максим Ионов и тут же уточняет: что касается организационной работы и определения потребностей, то это уже сделано. «Процесс идет централизованно. Мы работаем в связке с МОЗ. Такого, чтобы каждый сам по себе решал проблемы, уже нет. То есть я не могу сказать, что все плохо», — резюмировал Максим Ионов.

Источник